Катриэлла, черная еврейка из Димоны

Расскажите о своей семье и детстве.

— Я родилась в Чикаго, в штате Иллинойс, в 1956 году. Мой отец был машинистом, а мать работала на почте. У меня было три сестры. Мы жили обычной жизнью, как все в Чикаго. Но когда мне исполнилось десять лет, мой отец сходил на встречу общины в синагоге, а затем стал брать и нас на эти занятия каждый шаббат.

На уроках братья рассказывали нам о нашей истории. Они объяснили, что люди без знания своей истории подобны дереву без корней. Они говорили о наших корнях и объясняли, что мы ивриим. Когда народ Израиля был рассеян, он разошелся по четырем сторонам света. Мы верим, что мы одно из потерянных колен Израиля.

Мы не поедем напрямую в Израиль, мы придем тем же путем, которым ушли, — как рабы через Африку.

А когда вы решили поехать в Израиль?

— В январе 1966 года у нашего духовного лидера Бенджамина было видение, и он сказал, что пришло время возвращаться в Святую Землю. Но он объяснил, что мы не поедем напрямую в Израиль, мы придем тем же путем, которым ушли, — как рабы через Африку.

В качестве нашего первого пункта назначения мы выбрали Либерию, потому что Конституция Либерии установила право на гражданство для возвращающихся рабов. Сначала мы отправили нескольких братьев в Либерию, чтобы все проверить. Затем купили 500 акров земли в джунглях в ста милях от столицы Монровии. За полгода там собралось человек четыреста наших. Но только около ста двадцати из нас остались, а остальные вернулись в США.

Почему большинство ваших людей вернулись?

— Наши родители были очень молоды и наивны. Когда мы приехали из города и оказались в тропическом лесу, нам было очень непросто приспособиться!

Сначала мы пытались придерживаться привычной диеты, и либерийцы смеялись над нами: «Ох, вы глупые, очень глупые люди!» Есть американскую еду в Либерии может быть очень дорого! Но если питаться как местные, еда — повсюду. И как только мы это поняли, мы увидели, что нас окружают замечательные продукты. Много зелени, овощей, фруктов, отличные ананасы, грейпфруты и все виды замечательных цитрусовых.

Мои родители были очень наивны. Поэтому мы приехали с туристическими палатками. В Западной Африке шесть месяцев сезон дождей. Мы приехали прямо перед его началом.

Вы сами строили дома в джунглях?

— Как я уже говорила, мои родители были очень наивны. Поэтому мы приехали с туристическими палатками. Я говорю не об армейских палатках, а о простых, походных палатках. В Западной Африке шесть месяцев сезон дождей. Мы приехали прямо перед его началом. Я в жизни не видела такого дождя! Первые шесть или семь месяцев мы были в этих палатках. Они начали гнить и плесневеть, поэтому потом отец построил нам домик из бамбука.

Мы организовали собственную деревню, где выращивали немного еды, — некоторые из братьев и сестер были с Американского Юга и знали, как заниматься сельским хозяйством. Иногда мы продавали свои вещи, например одежду. Местные поклонялись товарам из Америки, поэтому рубашку можно было выменять на большую миску апельсинов, а пару туфель — на большую кастрюлю риса. Когда некоторые из наших людей уезжали, мы продавали оставшиеся от них вещи африканцам. И таким образом выжили.

Я думаю, взрослым было сложнее. Но в детстве мне все нравилось! Это было приключение, я открывала для себя все то, чего не могла толком увидеть в городе. Лес, звезды, полную луну — это было фантастически!

А ваши родители не захотели вернуться?

— Мой отец хотел. Он даже купил билеты, а мы сказали, что не хотим возвращаться. В итоге он сдал билеты, и мы прожили в Либерии два с половиной года.

У мамы было четверо детей до того, как мы уехали в Либерию. Одного она потеряла еще в Америке и в Африку увезла трех девочек. Там родился еще один брат. Пока мы были в Африке, у нас произошла трагедия. Моя младшая сестра упала в колодец и утонула. В итоге, когда мы приехали в Израиль, нас было только трое. Здесь она родила еще троих. Первая сабра [рожденная в Израиле] в нашем сообществе была моя сестра.

Как вы добирались из Либерии в Израиль?

— В Либерию мы отправились, чтобы избавиться от некоторых негативных привычек, которым мы научились в Америке, и подготовиться к жизни на Святой Земле. Изначально мы планировали пройти пешком через Африку до Израиля — вот какими наивными были наши родители! Это, конечно, было невозможно. В Израиль мы летели тремя разными волнами, и я была в последней волне. Мы приехали в марте 1970 года. Здесь у нас была еще одна тяжелая адаптация.

Как вас приняли в Израиле?

— У нас не было денег, но поначалу нас хорошо принял «Сохнут», еврейское агентство. Они отправили нас в школу иврита, дали каждому кровать, плиту, одеяло, простыню и подушку. У нас была возможность взять кредит на квартиру — но мы не хотели влезать в долги. Мы поехали в Димону, тогда это был очень маленький городок, основанный марокканцами в 50-х годах. Братья и сестры нашли работу, и все дети, приехавшие из Либерии, пошли в школу.

Мы оказались из джунглей в пустыне. Я думала: «Где зелень?» Я была единственной чернокожей во всем классе.

Что вы чувствовали, когда попали в Израиль?

— Мы оказались из джунглей в пустыне. Для меня это было труднее всего. Я думала: «Где зелень?» Мне нужно было привыкнуть к цвету лиц у людей. Я была единственной чернокожей во всем классе. Я приехала из страны, где все были черными. А теперь я была «другой». Дети хотели потрогать мои волосы и кожу. На мне была необычная одежда. Я выглядела совершенно иначе, чем они, и все на меня смотрели с изумлением. Мне было одиноко. Но в итоге я адаптировалась и через некоторое время была в порядке.

Получили ли вы израильское гражданство?

— Вскоре к нашей общине начали присоединяться другие люди из Америки. Вместо того чтобы ехать в Либерию, они направились прямиком в Израиль. И тогда власти изменили закон о возвращении, сказали, что мы не евреи, и до окончания войны в Персидском заливе нам перестали выдавать легальный статус.

Они депортировали некоторых из наших людей обратно в Америку. Так депортировали моего брата, когда ему было 18 лет, хотя он родился в Либерии и никогда не видел Америки. У нас не было медицинской страховки. Поэтому, если приходилось обращаться к врачу, это стоило больших денег. С трудоустройством было трудно, потому что некоторые пользовались нашей ситуацией — братья работали, а потом их работодатели сбегали с деньгами или просто не платили.

Когда начали приезжать новые члены общины из Штатов, их детям не разрешалось ходить в школу. Поэтому мы создали собственную школу без стен под названием Школа Царства и Святости, и наши родители преподавали там.

Сколько человек сейчас в вашем сообществе?

— Порядка 2000. Наши люди живут в Араде, Мицва-Ривоне, Димоне, Йерухеме, Тверии и Тель-Авиве. От первоначальной группы, приехавшей из Либерии, осталось около 30 человек.

Как устроена ваша жизнь?

— Нам пришлось самоорганизоваться, чтобы выжить. У нас есть лидеры — пасторы, которые отвечают за общее благополучие.

Мы веганы. Одно из крупнейших сообществ веганов в мире. Наш образ жизни способствует укреплению здоровья, заботе и любви к ближним. Мы соблюдаем все праздники Торы. Мы также празднуем отъезд из Америки, называя его Песахом Нового Света.

Вы сказали, что у вас не было статуса до окончания войны в Персидском заливе. Что произошло потом?

— После войны в Персидском заливе в 1990 году мы получили визы для временного проживания категории А5. Если наши дети вступают в Армию обороны Израиля, родители могут получить гражданство. У меня есть только постоянный вид на жительство.

Так много израильтян мечтают переехать в США, а вы поехали в противоположном направлении. Молодых членов коммьюнити это не расстраивает?

— Моя семья насчитывает четыре поколения, живущих в Израиле: моя мать, мои братья и сестры и я, а также дети моих братьев и сестер и их дети. Каждый, кто отправился тогда в Либерию, принес личную жертву. Но жертвы приводят к росту. Когда что-то достается с трудом, это имеет большую ценность, чем то, что тебе дали даром. И когда ты трудишься ради перемен и наконец видишь, как они происходят, — это лучшая награда.

Некоторые молодые люди этого не понимают. Они присоединились к большому израильскому обществу. Некоторые из них поступили в университет и говорят: «Когда я в университете, я не всегда ношу нашу традиционную одежду. Я устал отвечать на вопрос: "Почему ты так одет?"» И я их понимаю. Когда ты моложе, ты не всегда ценишь то, что у тебя есть. Некоторые из них придут к этому позже.

А меня не смущает наша национальная одежда. Куда бы я ни путешествовала по миру, мне всегда делают комплименты по поводу того, как я одета.

Я не хочу жить в Соединенных Штатах. Одна из богатейших стран мира — как получилось, что у вас так много бездомных? Как вы могли такое допустить?

А как насчет вас лично? Вам не надоело жить в Израиле с его постоянными войнами?

— Мы пережили войну Судного дня, войну в Персидском заливе, прятались в бомбоубежищах с противогазами, и Ливанскую войну.

Знаете, у меня есть онлайн-занятия по фотографии. Наш преподаватель живет в Японии, а его ученики по всему миру. Когда началась нынешняя война, они все спрашивали меня, все ли со мной в порядке. Одна дама предложила вытащить меня из страны. Я сказала — нет, я в порядке. Я никуда не уйду. И я не думаю, что они поняли почему.Тогда я объяснила им: «У каждого есть место на планете, где он хочет быть. Это его дом. Израиль — мой дом. И что бы ни случилось, я чувствую, что мое место здесь».

Я не хочу жить в Соединенных Штатах. Я бывала там в гостях у родственников. Мне там некомфортно. Большинство людей видят Америку как место богатства и благополучия. Но на самом деле люди там выживают. Там очень много бездомных. Одна из богатейших стран мира — как получилось, что у вас так много бездомных? Как вы могли такое допустить?

Что вы думаете об арабо-еврейском конфликте?

— Я верю, что у нас на Святой Земле может быть мир. Но некоторым людям нравится война. Ты убил моего дедушку, я убил твоего сына, ты убил мою дочь…. и так цикл продолжается и продолжается. Но в какой-то момент кто-то должен сказать «хватит». Мы все хотим здесь жить, так что давайте договариваться. Вы можете мне ответить, что все не так просто — но для меня все просто.

Я уверена, что люди могут научиться жить вместе, во что бы они ни верили. Достаточно уважать других. Не обязательно жить, как они, или верить во что они верят, — но нужно их уважать. Если ты относишься к своему соседу так, как хочешь, чтобы относились к тебе, то получишь обратно то, что даешь.

Текст Ася Чачко
Иллюстрация Виктор Меламед

ДРУГИЕ СЕРИИ